Затерянные в параллелях - Лариса Малмыгина

– Успокойся, Кристина, – положил мне горячую ладонь на плечо Миша,. – главное, ты жива. Сейчас навестим Романа и вернемся к авто.

– К Ромашке не пойду, – заупрямилась я. – Если бы он, как всегда, не спрятался, я бы не испытала того, что испытала.

– Не пойдешь, будешь жалеть, – покачал головой Михаил. – Приедем домой, обратишься к терапевту и психологу. Видимо, ты сильно перенервничала.

Я вздохнула, обулась и не найдя прежней одежды, игнорируя навязчивые взгляды покойников, поплелась за мужем вглубь заросшего репейником погоста. Квартал, еще квартал, теперь уже детский, с маленькими крестиками, ангелочками на фасадах постаментов и игрушками в цветочницах.

«У детей свой город», – вспомнила я и остановилась.

– Не задерживайся, скоро вечер, а вечерами в этом месте находиться нежелательно! – скомандовал Миша.

– Да, да, – согласилась я и поспешила за живым человеком.

Преодолевая препятствия в виде беспорядочно нагроможденных оград и скамеечек, я усиленно ломала голову над загадкой, которую загадал мне злой рок. Где я находилась в часовой разлуке с супругом: в беспамятстве на кладбище в окружении памятников или в реалии за его пределами в оцеплении покойников?

– И все же я находилась на кладбище! – громко произнесла я, стараясь придать своим словам уверенность. – Из-за низкого гемоглобина и хронической усталости упала в обморок и видела страшный сон! А как-же тогда фланелевый халатик и где мои повидавшие виды тряпки?

– А вот и Ромашка, – раздвинул тяжелые ветки ели Михаил.

Могила брата с потемневшей фотографией на мраморе заросла осокой и чертополохом, а потому супруг надел хлопчатобумажные перчатки и стал вырывать с корнем сорняки. А когда их ликвидировал, довольно улыбнулся.

– Пусть земля ему будет пухом, – вставая, объявил он.

– Нет! – возразила я и пожалела, что потеряла гвоздики. – Царствие ему Небесное и не дай Бог никому оказаться в Троицке!

– В Троицке? – Миша заботливо потрогал мой лоб. – Ты горишь, уходим.

Мы развернулись. Вытоптанная дорожка, которой пробрались на искомое место, исчезла, будто ее никогда и не было.

– Странно, – закусил губу супруг, а я задрожала от страха.

– Появилась, – повеселел муж, обнаружив тропинку в другом месте. – Вперед!

И снова квартал за кварталом, квартал за кварталом, – через мегаполис с физическим останками когда-то живых людей.

А вот и забор, окрашенный в ядовитый синий цвет. Скоро будет калитка! Или я снова брежу?

– Гляди-ка, – неожиданно остановился Миша, – какие древние захоронения!

– Отстань, – сквозь слезы прошептала я.

– Четыре могилы и у всех одинаковые фамилии, – присвистнул супруг.

– Какие такие фамилии? – захлюпала носом я. – Надо скорее выбираться из этого дьявольского лабиринта!

– Корнеевы, – громко прочитал Михаил. – Силантий, Леотий, Игнатий и… четвертое не читается, стерлось временем.

Я резко обернулась. На середине одного из крестов, как ни странно, сохранилась полуистлевшая фотография.

Повинуясь внутреннему порыву, я подошла к ней и пристально всмотрелась в искаженные веками черты лица. Да, несомненно, это был он, – тот самый Силыч, встретивший меня в мире, лишенном живой красоты!

*****

Выбрались на свободу мы тогда быстро. Какая-то сила будто вытолкнула нас наружу. Меня тошнило, я размазывала слезы по лицу, но была по-настоящему счастлива. Ибо все поняла.

«Лексус» терпеливо ждал хозяев. Я плюхнулась в салон и разрыдалась.

– Странная ты какая-то, – послышался голос Мишки. – Уж, не к психиатру ли тебе на прием записаться?

И тогда я бросилась его целовать.

Эпилог

Полшестого. Я вышла на крыльцо и сладко потянулась. Где-то в отдалении закукарекали петухи. Солнце еще не взошло, но небо готовилось к его приему. Пахло ночной фиалкой и флоксами. Их ароматы смешивались и наводили на мысль, что ночь и день одинаково красивы. В доме спали муж, дочки, зятья, собаки и коты. Даже собаки, которые поднимали своих хозяев ни свет ни заря, чтобы засонь выгулять.

Я прошла к бассейну и с наслаждением вдохнула влажный воздух его застывшего в предвкушении нового дня голубого содержимого. На трепещущую от легкого ветерка ветку вишни опустилась трясогузка и, раскланявшись, вежливо поздоровалась со мной. Я улыбнулась и кивнула. Прожужжала пчелка, ей тоже не спалось. Она попыталась крылышками погладить мою щеку, но я не оценила ее благого намерения, а потому отмахнулась.

А затем взглянула вниз. Возле забора в аккуратно подстриженном газоне проклюнулся на свет Божий одуванчик. Он еще не раскрыл своего бутончика, но обязательно раскроет. И тогда на помощь большому солнцу выглянет крохотное солнышко, чтобы осветить этот мир светом и любовью.

Необычайный вояж черного Мерса

Глава 1

– Едем, – скомандовал муж, отворяя дверь нашей квартиры в половине третьего пополудни, – надеюсь, ты собралась?

Конечно же, собралась, но я никак не ожидала, что мой великолепный Лебедев прибудет в родные пенаты так рано. Еще бы, генеральный директор фирмы, отпрашиваться-то не у кого. Но отпросился. У самого себя.

Давно хотела повидать сестренку, а машину водить не умею. В такси опасно, какой еще водитель в смысле профессиональной и сексуальной благонадежности попадется. В автобусе же… только не это. В молодости несколько раз ездила в автобусе и помню, как он пыхтя бензиновым перегаром, словно старый алкоголик с циррозом печени, тяжело плелся за прущими танками фурами и услужливо пропускал вперед шустрые, не обремененные ожирением легковушки. Тогда самой большой мечтою было примчаться в родной город на белой «Волге». А сейчас у нас «Мерседес». Черный металлик. И водит его Юрик. Юриком, Юрием Николаевичем зовут моего супруга. Водителей он не признает. Видимо, как и я, им не доверяет.

Я быстренько запихнула кое-какие вещички в баул и вручила мужу.

– Снова набрала, – взвешивая в руках поклажу, поморщился генеральный директор.

«Ему бы только штаны в кресле протирать», – недовольно подумала я.

– Кирпичей накидала? – не унимался зануда.

Откуда ему знать, что я накупила подарков для всех многочисленных потомков сестрицы, среди них числились даже ноутбуки, планшеты и смартфоны. Для меня такие презенты не обременительны, а у Ирки четверо детей и множество детей у этих детей. Я в них даже запуталась. А еще нет мужа, ведь Ирка гордая. И принципиальная. Решила развестись со своим Левушкой и развелась, оставив спиногрызам долги и нищету. А Левушка всего-то навсего один раз гульнул налево.

У меня дочка, сын и два мальчика. Я не приемлю слово «внуки», потому что не вижу себя бабушкой. И зовут меня мальчики Анной. Анна, так Анна, хотелось бы нежнее, но я на них не обижаюсь, глупые еще.

– Анна, – нахмурился нагруженный под завязку супруг, – ставь квартиру на охрану и немедленно спускайся.

Вот, «немедленно», еще бы скомандовал: «шагом марш». Хорошо, что я вышла замуж не за лейтенанта, а то был бы мой великолепный Лебедев непременно генералом.

На лестничной клетке на подоконнике сидел мужик. Обыкновенный мужик, если не считать окладистой бороды, коричневой рубашки навыпуск, подпоясанной тонким ремешком, и неопрятных кирзовых сапог. Кирзовые сапоги я видела только в кино, но зрительная память у меня отменная.

– Едете в Кумертау? – не здороваясь, спросил меня обладатель раритетной обувки.

– Окуда знаете? – удивилась я.

Кумертау был моим родным городком, оттуда меня увез в мегаполис Юрка, и находился в пяти часах езды от Уфы.

– Может, подкинете? – впился цепкими зрачками в мою дорогущую сумку бородач.

Взгляд мужика мне не понравился.

– У нас полный комплект, – соврала я и поразилась, что это у меня хорошо получилось.

– Ну, ну, – недовольно покачал головой незнакомец.

Тут подоспел лифт, и я запрыгнула в него с чувством облегчения. А на парковке меня ждал муж. Он нервничал, потому что привык нервничать, когда кто-то опаздывал. И мы тронулись. Юрка водил машину изумительно, и я еще раз подумала, что если бы он не стал директором, то обязательно бы стал шофером. Уже давно я смутно подозревала, что шоферить Лебедеву нравилось больше, чем руководить лентяями, но лентяями руководить его заставляли деньги.

За город мы выехали быстро, так как чиновники, наконец, освоили денежные поступления от налогоплательщиков не в свою пользу, а потому распорядились построить объездную дорогу. Доехав до пригородного Булгакова, мы остановились, чтобы забежать на базар за цветами. Купив букет астр, тронулись в путь.

Ирка обожала астры и говорила, что по цветочному гороскопу она астра, а потому это неприхотливое растеньице приносит ей удачу. А удачи Ирке я желала больше всего на свете, ведь она была моей старшей сестрой и в отсутствие родителей нянчила меня в свои неполные пять лет.